У вас болезнь, которая, к сожалению, теперь в моде и которую ежедневно встречаешь у интеллигентных людей. Врачи, конечно, ничего об этом не знают. Она сродни moral insanity, ее можно назвать также индивидуализмом или воображаемым одиночеством. Современные книги полны этим. В вас вселилась фантазия, будто вы одиноки, ни один человек вами не интересуется, ни один человек […]
Случилось. Уже нет ничего. В последних попытках пытаюсь ухватиться за отголоски того самого. Пустые разговоры про будущее, которое никогда не наступит. Мысленно даю тебе шансы выкарабкаться, но ты так глупо и по наивному лажаешь, с уверенностью полной правоты и великой игры разума. Никогда меня не поймешь, а я не окунусь в тебя больше.
оба сидели рядом, грустные и убитые, как бы после бури выброшенные на пустой берег одни.он смотрел на нее и чувствовал, как много на нем было ее любви, и странно, ему стало вдруг тяжело и больно, что его так любят